http://www.omskprint.ru/index.html?http://www.omskprint.ru/onepage.php?n_id=15032&who=%C8%F0%E5 %D6%E0%E9%F2%F3%ED%E3&rz=1&mn=5&v_id=1
Приехал однажды с Поволжья молодой человек в наше село Привальное. И приглянулась ему здесь одна очень симпатичная девушка. Сосватал он ее, и через некоторое время, как того требует обычай, у них состоялась свадьба. Здесь они построили дом, здесь у них родились дети.
Вот так начинается история всем знакомой в Привальном Ольги Ивановны Ибе. Тот молодой человек, Иван Иванович Беккер, был ее отцом. Встретились мы с ней в большом уютном, светлом доме, в котором она сейчас живет со своим мужем Давыдом Генриховичем.
Трудное детство Ольги
Судьба этой женщины не отличается от судеб многих других тысяч российских немцев. Родилась она 13 января 1925 года в селе Привальном. В 1929 году семья Беккер переехала в г. Энгельс Саратовской области. Беззаботное детство было коротким. Игрушек не было. Как и все дети того времени, она играла в незамысловатые игры: прыгала через веревочку, строила пирамиды из мелких камушков. Ходила в школу. Первое время обучение велось на немецком языке, а позднее уже только по-русски. Проучилась три года, но и учебой это назвать было трудно. Летом всей деревней ходили полоть в поле пшеницу, в сенокос граблями собирали сено, осенью помогали убирать урожай.
Когда в 1933 году умер отец, в семье осталось шестеро детей. Заботы легли на плечи старших детей и маленькой Ольги. Еще тяжелее стало, когда старших братьев призвали в Красную Армию.
Военное лихолетье
После выхода указа от 28 августа 1941 года в их деревню приехали военные. Было сказано, что в течение 24 часов всех жителей деревни, большинство из которых были российские немцы, вывезут на железнодорожный вокзал. Оттуда они поездом проследуют до конечного места поселения. С собой разрешалось взять кое-какую одежду и запас еды недели на две.
На станции их загрузили в эшелон из 80 вагонов, в которых возили скот. Загружали людей так, что можно было только сесть. На коротких остановках мать в ведерочке варила еду и чай. А дети запасали воду на дорогу. Куда их везли и сколько точно ехали, Ольга Ивановна не помнит, но оказались они в Казахстане, в Кустанайской области, в селе Безбожник Абаканского района.
Первые три дня жили на улице, как говорит наша собеседница, у них были только земля и небо. Затем военные, которые их сопровождали, стали говорить местным людям, что это советские немцы, они хорошие, хозяев не арестуют, если они возьмут их к себе на постой. Семью героини нашего рассказа приютила женщина с двумя детьми, у которой муж был на фронте. Зимой молодежь забирали на стройку в колхоз, потому что работать было некому. В деревне оставались старики, женщины и дети.
В 1942 году ее братьев, которые были на фронте, отправили в трудармию. А так как молодые девушки с 15 лет тоже подходили под эту категорию, то и 16-летнюю Ольгу вместе с сестрой Эммой, которой было 14 лет, и двоюродной сестрой Эрной Ритр 15-ти лет забрали в трудармию. Мать с младшими детьми сразу после этого уехала на свою родину, в Привальное.
В трудармии
На работу девочки попали в Пермскую область. Строили город Краснокамск. Привезли их осенью 1942 года. Когда начальник лагеря узнал, что сестре Эмме 14 лет, сказал: «Что я буду делать с этим детским садом? Надо отправить ее обратно». Но Эмма так и осталась с сестрами. Всех, 250 человек, заселили в один барак. Внутри, вдоль стен, в три яруса стояли нары и еще такой же ряд нар стоял посередине. В бараке было очень холодно, спали одетыми.
Стройка считалась военным объектом, который был огорожен, охранялся людьми с собаками и охранниками на вышках. Трудармейцы содержались на правах заключенных: утром по команде вставали, строились, на работу их вели под охраной. Молодежь работала по 12 часов в сутки. В зависимости от выработки в день давали 500 г хлеба и баланду. Один раз в три месяца в нее попадало с наперсток жира. Бывало так, что хлеб съедался сразу, потом весь день сидели голодными. Но позже хлеб делили на весь день и еще немного оставляли на завтрак.
Одеть тоже было почти нечего. Когда приехали, были одеты в ботиночки и фуфаечку. Когда все это сносили, им выдали ватные штаны, шапки из толстого материала, портянки и плетеные лапти, которых хватало на 2-3 дня. Тому, у кого рвались, выдавали новые. В них они ходили всю зиму. Из-за того что были плохо одеты, сильно мерзли. На работе долбили мерзлую землю кирками, лопатами и потом вывозили эту землю на тачках, строили предприятия. Летом молодежь отправляли на подсобное хозяйство, где сажали капусту, морковь, свеклу и т. д. Тех, кто пытался убегать, находили и сажали в тюрьму.
Хотя и было трудно, но все же они помнили, чему учили их дома. Утром, когда вставали, и вечером, перед тем как лечь спать, они молились. Тихо, чтоб не заметили, иначе накажут. Ближе к концу войны стало полегче. Было не так строго с дисциплиной. Один раз Ольге пришла посылка. Мама прислала им с сестрой сухари, носки. Неизвестно откуда, но у них появилась балалайка, на которой играла Эмма, а Ольга играла на ложках. По вечерам разрешалось устраивать танцы в бараке. Танцевали польку, вальс, краковяк. В воскресенье был выходной, можно было ходить в город по увольнительной.
Теперь им разрешали жить под строящимися зданиями по 3-6 человек в специально выкопанных землянках. Но большинство все-таки жили в бараке. Охраны такой, как раньше, уже не было, ночью был сторож. На улице на столб повесили радио. Ольга Ивановна хорошо помнит, как один раз в барак к ним под утро вбежал сторож и стал всех будить. Они, не понимая, что происходит, выбежали на улицу, и как раз в это время Левитан по радио сказал, что закончилась война. Сколько было радости и счастья! Кто стал прыгать, кто плакать, кто смеяться. Все думали, что теперь наконец-то они поедут домой. Ведь они немало сделали для победы. Не знали они тогда, что это их заключение продлится еще два долгих года.
На фото того времени три молодые девушки. Снизу слева - 20-летняя Ольга, рядом сестра Эрна Ритр 19-ти лет, посередине - Эмма 18-ти. Фото сделано 10 мая 1945 года. Незадолго до этого им выдали отрезы материала на платья. Тетя Грейт сшила одинаковые, чтоб никому обидно не было. Еще им выдали отрезы розового материала на блузки и черного кашемира - на юбочки. Кто хотел - шили платье, кто хотел - блузочку, юбку.
На родине
Проведя в трудармии пять с половиной лет, Ольга Ивановна вернулась на свою родину - в село Привальное, так как здесь теперь жила ее мать. Надо было привыкать жить по-новому. Устроилась работать дояркой. Коров доили руками, вставать приходилось в 4 часа утра, а ложиться спать - чаще всего за полночь. Дойка была три раза в день. Еще им давали и другую работу: до осени надо было базы, где зимой держали коров, и конюшни помазать. Они сами месили глину, сами мазали.
Дояркой проработала восемь лет. Сейчас даже удивляется, как они в то время работали, откуда только силы брали. Вскоре познакомилась с парнем, он тоже был в трудармии. Стали вместе жить, родился сын Владимир. Но через несколько лет муж умер, осталась Ольга Ивановна одна с ребенком. В 1954 году пришел к ней Давыд Генрихович Ибе, которого она хорошо узнала за годы совместной работы в колхозе. Человек он был хороший, работящий, хоть и немного помладше ее. Но и он испытал на себе все тяготы и лишения того времени.
Вспоминает Давыд
Детства почти и не было. Не было, что покушать, нечего было надеть. Мама с бабушкой сами из мешков шили детям штанишки на лямке через плечо, чтоб не спадали, и рубашки. На ноги наматывали что придется. В доме на всех была одна фуфаечка. Зимой на улицу ходили по очереди. Бывало, кто-нибудь из братьев или сестер заиграется, другие кричали, чтоб быстрее заходил, потому что теперь очередь следующего идти на улицу.
Есть тоже было нечего, ждали весну, чтоб на поле пособирать колоски. А когда начинал таять снег, ходили собирать мороженую картошку. Ее пропускали через мясорубку, которая была одна на всю деревню. Мясорубку хозяйка давала с таким уговором, что мыть будет ее сама, чтоб из остатков в мясорубке она и для себя могла сделать одну лепешечку. Что-то мама еще добавляла в эту массу, а потом дети вытирали себе место на горячей печной плите и так жарили лепешки. Летом ели все, что можно было найти: крапиву, подорожник, щавель. Вот так и жили.
Хозяйства никакого не было. В доме была одна койка, на ней спали все дети, ложились поперек, друг друга грели. Работы им в колхозе хватало. Летом гоняли на поле быков, цепляли к ним какой-то плужок маленький, запрягали и водили их сами. Расцарапают немного землю этим плужком, потом начинают сеять. На шею вешали себе мешочек, в него насыпали пшеницу. Шли по этой пахоте и руками разбрасывали по сторонам семена: горсть - на поле, горсть - в рот. Наедятся за весь день, потом водой запьют, а к вечеру животы раздувало и они сильно болели.
Не успеют посеять - уже надо косить сено. Каждому выдавали литовку, становились в ряд по полю и косили. Хоть и тяжело было: у кого-то не получалось, у кого-то ломались литовки, плакали - но все равно как могли, так и делали. Деваться некуда, кроме них никто не сделает. Война, в деревне только старые женщины и дети. Даже в школу ходить было некогда. Делали все, чтоб только наши быстрее вернулись, чтоб война закончилась.
Семья
Давыд Генрихович знал Ольгу Ивановну давно, видел, как тяжело ей одной жить, да и нравилась она ему. Вот он и решил связать с ней свою судьбу. Пошли они в сельский совет, заплатили 1 рубль 48 копеек, им поставили печать. Так и образовалась семья Ибе. Особо отпраздновать это событие новой семье времени не было.
Через несколько лет Давыд привез из города на нескольких тракторах финский щитовой домик, купили стройматериал. И начали стройку. Помогали все родственники. Даже маленькие дети носили игрушечными ведрами песок для фундамента.
В эти годы жить стало уже намного легче. Ольга в это время перешла на работу в детский сад, через несколько лет ее опять позвали работать в колхоз, но уже в столовую. Осенью в поле на уборке урожая работало 110 «моторов». Всех рабочих надо было накормить. Готовили 2-3 раза в день. Бывало, домой приезжали только ночью. В колхозе уже был свой хлеб, на полях работала техника: комбайны «Коммунар», американские трактора «Капилар» и «Кейс».
В колхозе на заработанные трудодни премировали. Когда в колхозе был большой урожай, людям давали премию зерном, которое на подводах привозили и высыпали прямо возле дворов. Одна женщина, увидев это, выбежала и стала ругаться, что из-за них сейчас мужа ее посадят, чтобы они собирали все зерно обратно в телегу и увозили от греха подальше. Ведь раньше только за один килограмм ворованной пшеницы давали год тюрьмы.
Семье Ибе кроме зерна давали один раз теленка, поросенка, овечку, так начиналось их подсобное хозяйство. Неоднократно Ольга Ивановна и Давыд Генрихович были награждены медалями и грамотами, путевками на отдых. В 1971 году хозяин заработал автомобиль, который не взял. У каждого из них наработано по 46 лет трудового стажа, в положенные годы ушли на пенсию.
Несколько раз Ольга Ивановна встречалась в городе Краснокамске со своими подругами, с которыми вместе была в трудармии. Со слезами на глазах вспоминали прожитые вместе годы, смеялись, вспоминая лапти, балалайку, ложки.
Семья Ибе воспитала шестерых детей, 19 внуков и 10 правнуков, которые сейчас живут, работают и учатся в Германии. Был построен еще один дом, в котором родители прожили до 1992 года, после чего уехали к детям в Германию. Когда уже там оформляли документы, им не могли поверить, что они начали работать в 12 лет. Спрашивали, как такие маленькие могли наравне со взрослыми выполнять тяжелую работу.
Домой. В Россию
Но не смогли они быть долго вдали от дома, где было столько всего пережито, где с каждым местом связаны свои воспоминания. И в 1996 году было решено вернуться обратно. Сейчас Ольга Ивановна и Давыд Генрихович, перенеся все трудности и невзгоды, живут вдвоем в своем большом, уютном доме, в котором они нам и поведали о своей нелегкой судьбе, о несбывшихся мечтах. Ведь несмотря на тяжелые времена, выпавшие на годы их молодости, они, как и все, мечтали. Она, что выучится на медицинскую сестру, он хотел учиться в школе и поступить в музыкальное училище.
Но жизнь распорядилась по-своему. Теперь, как они говорят, золотое время: их дети и внуки не знают всего того, через что им пришлось пройти. И еще бы им хотелось, чтобы не только их внуки, но и вся молодежь чтила и уважала своих родителей, жила честно и справедливо. Так они воспитали своих шестерых детей.
От всей души пожелаю Ольге Ивановне и Давыду Генриховичу Ибе всех благ, здоровья на долгие годы. И пусть их всегда окружают отзывчивые, добрые люди.
Людмила Злобина